На своего прародителя Patchouli Sublime похож манерой раскрытия: он начинается довольно звучным, но скругленным, нерезким коньячно-пачулиевым аккордом с едва различимой горькой пыльцой какао и легким кожаным нюансом, в несколько минут растапливаясь до спокойного, очень сдержанного тонкинного-шоколадного фона с лавандовой пудрой. Никаких отсылок к гурманике тут нет (к пачули в сыром виде, впрочем, тоже)
Ему не нужно удивлять: как и Oud Sublime, его делали не ради оригинальности.
Patchouli Sublime, как уже можно догадаться, не про пачули в чистом виде, но про тот огромный спектр аранжировок, которые один ингредиент может перенести и при этом сохранить свой голос. В этой работе мы не видим очертаний листьев и запаха земли, но угадываем пачули в шоколадных, алкогольных, слегка сенных тонах; они тут — солнечный блик, скользящий по сонному осеннему саду, ветерок, залетающий в дом вместе с бестелесыми пыльными листьями, дымящийся травяной чай после липких фиников: элемент не главный, но создающий тон. В Patchouli Intense, сравнение с которым напрашивается само собой, главная тема артикулирована в разы сильнее, а сам аромат более летуч — не в смысле стойкости, но легкости: он будто замирает над кожей, а Sublime в ней увязает.
Такой махровой породы, стати никогда не бывает много, и искать ее нужно не по именам (Creed, Penhaligon`s и далее по списку), а в истории семей; пока самый содержательный пример — Патрисия де Николаи. Ее почерк виден в любой работе вне зависимости от направления и серии: Fig Tea, например, технически не так далеко стоит от Comptoir Sud Pacifique Coco Figue, но понимающему носу разница очевидна: пока одни задорно вливают литры мускусов, де Николаи только намечает эскиз; там, где у других гиперреалистичность, лейеринг и жонглирование фланкерами, у нее — меланхоличные воспоминания о былом и тихие запуски два раза в год. Без особого шума и для тех, кому надо.
